Интерактивный

Музей

В.С.Высоцкого

С чего начинается любое кино – с написания киносценария. А предшествует этому порой прочитанная книга, особенно если написана она талантливо и интересно. Вот так произведение Мориса Эрцога «Аннапурна» поразило сценариста, а впоследствии и режиссера, Сергея Тарасова. Через год после съемок картины Тарасов вспоминал:

«Я никогда не был альпинистом и впервые побывал в горах только во время съемок фильма. Так бы мы и жили – горы сами по себе, я – сам по себе, если бы я случайно не прочитал «Аннапурну» Мориса Эрцога. Эта почти документальная запись восхождения на одну из высочайших вершин Гималаев показалась мне самым увлекательным романом. Вслед за «Аннапурной» я «проглотил» всю существующую литературу об альпинизме вплоть до учебных пособий. Короче, у меня появились симптомы «горной болезни». («Кинонеделя Минска», №28 от 12.07.67)

Впрочем, хорошая литература не всегда приводит к качественному сценарию. Но об этом чуть позже. А теперь представьте, уважаемый читатель, плановое хозяйство тех времен, где и кино являлось его неотъемлемой частью. Когда до каждой киностудии всех союзных республик доводилась определенное количество единиц продукции, которое обязаны были предоставить его работники для союзного кинопроката. В числе такой единицы оказалась и будущая «Вертикаль». Вот, что рассказал Станислав Стриженюк, в 1966-69 гг. работавший главным редактором на Одесской киностудии, об истории появления самого сценария картины:

«Мы снимали в то время на Одесской киностудии пять фильмов художественных, несколько фильмов документальных, так называемых технических, на производственную тему. Это входило в наши художественные планы: пять на входе, пять на выходе. И было право иметь на каждый фильм три сценария по заявкам. Если один сценарий фильма запускался, два списывались, даже оплаченные по 25% сценарии мы могли списать. Это была, на мой взгляд, производственная льгота. Хотя был диктат – у нас было два комитета, Киевский и Московский. И такие ситуации были: Киевский пропускал, Москва – нет, Киев нет – до Москвы не доходит. Вот страшная история, это был слалом горный. Одесская киностудия уже имела какой-то имидж, говоря современным языком, какое-то лицо. Уже сняли «Два Федора», «Весна на Заречной улице», «Верность», кто-то переходил из операторов в режиссеры. Наша студия была вроде какой-то лаборатории для молодых, для выпускников ВГИКа. Они, в основном, ставили у нас дипломные двухчастевки, а потом переходили на полнометражные фильмы. Вот в это время появился Говорухин и Дуров…

У нас где-то осенью 1965 года не хватало одного фильма на запуск. Я приехал в Москву со сценарием «пятой единицей» по Александру Беку «Жизнь Бережкова», он так назывался по его роману. Тогда главным редактором Комитета кинематографии была Кокарева Ирина. Она сказала: «Сценарий Бережкова мы утверждать не будем». А у нас в портфеле для режиссера абсолютно ничего нет. Что-то там, конечно, было: скажем, Исаков делал «Тихую Одессу». Кира Муратова,  взялась за «Короткие встречи», хотя она, в основном, делает авторские фильмы. И мне дали сценарий Тарасова Сергея, который работал куратором Одесской киностудии художественных фильмов. Он сразу сценарий вынул и положил на стол. Я его взял, пошел в гостиницу и где-то за четыре часа прочитал. Сценария там не было, там нечего было ставить! Хотя Говорухин позже взял именно этот сценарий, но переделал совершенно. Я прочитал сценарий – и ушел в ВТО, на угол площади Пушкина, а там ресторан работал до трех ночи, единственное место, где можно было после 12 поесть. Ресторан был почти пуст. Сидело несколько человек: Высоцкий, Тарковский, Макаров и Лева Кочарян. Я подошел к ним, представился. Они уже были чуть-чуть веселые, пригласили за стол. Я что-то заказал. И мы сидели, начали разговаривать. Потом пошли ночью к Кочаряну домой, Высоцкий взял гитару и стал подряд все, что у него было, петь. И мы к утру где-то часам к семи, в общем, согласились, что Высоцкий приедет в Одессу».

Что разговор такой мог иметь место, мы оспаривать не будем. Но появиться на картине раньше лета 1966-го года Владимир Высоцкий просто не мог. Напряженный график в театре на Таганке, съемки в фильме Турова «Я родом из детства», да и не звал Высоцкого режиссер Эрнест Мартиросян, который первым начал работать над картиной.

В Одесском музее кино сохранился один из первых вариантов сценария Н.Рашеева и С.Тарасова «Мы одержимые». На титульном листе стоит дата 22-е марта 1965 года – т.е. получается, что в это время сценарий попадает на Одесскую киностудию. В углу листа резолюция директора киностудии Г.П.Збандута: «Распечатать срочно в 25 экз.». К сожалению, каких-то других документов по картине в музее кино не хранится, и уточнить, ошибается ли документ, или неправ в своих воспоминаниях Стриженюк, пока не удается. Но можно точно сказать, что когда редколлегия студии и директор Збандут узнали, как хотели снимать картину молодые выпускники Высших режиссерских курсов, то «даже возникли сомнения в психическом здоровье» молодежи, т.к. авангард в стране «социалистического реализма» не приветствовался. Это сейчас в наше время, можно было б не удивляться, что режиссеры хотят снимать кино про альпинистов не в горах, а на Красной площади. И, что совершать восхождение надо на Спасскую башню Кремля, а не на какую-то там вершину. Ведь проводят сейчас всяческие шоу на главной площади страны и взрыва эмоционального ни у кого это не вызывает. Как говориться, «народ безмолвствует».

В общем, к маю 1966-го часть денег, выделенных на производство картины, были истрачены, а снимать было нечего. Запускать сценарий «Мы одержимые», в предложенном виде, не стали. Директор киностудии Збандут вызвал к себе в кабинет молодых выпускников ВГИКа Станислава Говорухина и Бориса Дурова, и предложил снимать вместо дипломной двухчастевки нормальную художественную картину. Рисковало начальство, доверяя молодежи, одновременно спасая себя, ведь, если не успеют снять картину к концу года, то по голове не погладят, но при этом можно сослаться на неопытность режиссеров. Автор сценария Сергей Тарасов, подустав от исправлений, помощи в переделке сценария не оказывал. И позже вспоминал:

«Фильм «Вертикаль» имеет свою предысторию. Снимать его поначалу должны были Николай Рашеев и Эрнест Мартиросян – выпускники Высших режиссерских курсов. Но получилось так, что, чрезвычайно увлеченные творчеством Параджанова, они из нормального реалистического сценария такое написали в режиссерском сценарии, что директор Одесской студии дважды попросту закрывал картину. Потом вызвали меня. Я прилетел и сидел с режиссерами фильма: каждый из нас писал свою «версию», которые мы затем свели, наконец, в нормальный – пристойный с моей точки зрения – режиссерский сценарий. Я уехал, а ровно через неделю они явились на студию с совершенно другим сценарием. Мне позвонил директор киностудии и сказал, что он снял режиссеров с картины. «Но, – говорит, – у меня имеется предложение: есть ребята, которые заканчивают ВГИК. Один из них – Слава Говорухин – человек, причастный к альпинизму, занимался этим делом. Я считаю, что никакой потери не будет, может быть, даже наоборот…» И я, намучившись уже с этим сценарием, махнул на все рукой и сказал: «Как хотите!» – уже не веря ни во что».

О неоднократной переделке сценария вспоминала работавшая в те годы членом сценарно-редакционной коллегии Евгения Михайловна Рудых:

«Сначала сценарий был «Дубликат», потом «Одержимые». «Вертикаль» действительно появился позже. Приехали ребята молодые из ВГИКа, Говорухин и Дуров. И они предложили эту тему (горную, имеется ввиду – авт.). Это на них специально был сделан, по их предложению сценарий. Заключили договор. Говорухин позже мне говорил: «Большую часть нашего времени занимает работа. Поэтому работа должна быть такой, чтобы ее любили, чтобы она доставляла удовольствие. Что я больше всего люблю? Я люблю море и горы, поэтому один фильм я буду снимать на море, второй в горах». Была «Вертикаль», потом «День ангела», потом «Белый взрыв», потом «Контрабанда». Так оно все и шло у него, через фильм».

Станислав Стриженюк тоже согласился, что «сюжет, связанный с Кавказом, с горами, с этой «Вертикалью» возник уже в процессе работы». В печати мелькало и название «Мы – идиоты». Но кто бы в те времена с такими словами мог выпустить картину? Скорее всего, такое название относится к киношным байкам. А вот как вспоминает свой кинематографический дебют Станислав Говорухин:

«В 1966-м году мы приехали с Борисом Дуровым на Одесскую киностудию делать свою дипломную работу. Нам нужно было снять две короткометражки – «Морские рассказы», по произведениям местного автора. Вдруг нас вызывает директор.

- Горит сценарий… Сейчас апрель, а в декабре надо сдать картину. Возьметесь?

И дает один экземпляр сценария. «Мы одержимые» называется.

Тогда киностудия, как завод или фабрика, имела свой производственный план, и к концу года предстояло выпустить в свет пятую «единицу», то есть пятый фильм. Он как раз и был – «Мы одержимые». Но работа застопорилась, потому что и сценарий был написан непрофессионально, и режиссера пришлось снять с картины ввиду полной профнепригодности. В середине 60-х еще продолжалась так называемая «новая волна», в моде было польское кино, французское – фильмы Годара, и вот режиссер задумал сделать этот фильм по-новому, с такими, например, приемами: альпинисты лезут по брусчатке Красной площади, а камера снимает их сверху. Худсовет послушал планы режиссера и – снял его.

Борька Дуров, мой приятель, первым прочел сценарий. Я спрашиваю:

- Ну что, Борь?

- Да я не знаю, что такое альпинизм.

- Ну, вообще, в принципе, снять можно?

- Да лучше, чем эту лабуду – «Морские рассказы».

Являемся к директору.

- Читали?

- Читали.

- Ну и как? – обращается он ко мне, зная, что я альпинист. – Можно снять?

- Можно. Мы беремся.

Дальше началась мура собачья. Мы попытались написать новый сценарий. Для этой цели даже вызвали Володю Максимова, ныне покойного писателя, тогда всеми отверженного, выгнанного отовсюду, нигде не печатавшегося и потому крайне бедствовавшего. Он немножко поработал, а на второй или третий день запил. Крепко он тогда страдал этой болезнью русского человека. Помучались мы с ним неделю и отправили домой.

Написали сами все совершенно по-другому, но такую же лабуду, и поняли, что фильм – прогорит. Потом нас вдруг осенила идея построить весь фильм на песнях, сделать такую романтическую картину. Стали думать, кого пригласить на эти песни. Визбора? Окуджаву?..»

Нужно отметить, что Владимир Высоцкий еще не был столь известным среди киношников. Его песни хоть и звучали на бытовых магнитофонах, но популярными были другие имена. Коллега Говорухина Борис Дуров вспоминал, что «надо было, как-то начинать свою кинематографическую карьеру, поэтому, несмотря на все, решили работать. Посовещались и поняли, что наше спасение в песнях, которые должны замаскировать слабую драматургию. А еще палочкой-выручалочкой станут сами горы, которые до этого зачастую снимали в павильонах, видимо, стараясь избежать травматизма. Наши предшественники с Высших курсов к этому моменту израсходовали довольно много денег, главное – времени. Фильм надо было сдать в декабре, а стоял уже конец мая. Мы решили разделиться. Говорухин поехал на Кавказ выбирать натуру, а я в Москву – искать актеров и автора песен».

Снимать кино, впрочем, как и делать любую работу, лучше всего с друзьями или с людьми, которых знаешь и доверяешь. Поэтому и в киногруппу приглашаются, прежде всего, знакомые и единомышленники. Вот так появляется главный оператор Альберт Осипов, успевший к тому времени поработать на картинах «До осени далеко» и «Заговор послов». До ВГИКа Осипов закончил спортивный вуз, был мастером спорта, что для предстоящих съемок было немаловажно. Учась во ВГИКе, Осипов уже работал с Дуровым. Поэтому приглашение помочь в съемках еще раз было естественным. А вот, что рассказал Осипов о начале съемок: «Началось это все странно. Приехал Максимов в Одессу улучшать сценарий Рашеевский, уже «Одержимые». Сценарист Рашеев в основном проталкивал тут (в Одессе) сценарий и больше никто. А Дуров дружил с писателем Володей Максимовым. Они жили на одной лестнице. И мы все, в основном, крутились с Володей Максимовым, когда я уже познакомился вплотную с этим материалом».

И, если дружба с Владимиром Максимовым не помогла в улучшении сценария, по причине упомянутой в рассказе Говорухина, то приход на картину второго режиссера Степана Пучиняна имело явно положительный момент. Продолжает Альберт Осипов: «Степа страшно боялся высоты. Мы с Дуровым сказали: «Все! Вторым режиссером у нас будет Пучинян. Наконец мы его сделаем человеком! Он не будет бояться высоты». Пучинян был удивительно добрый, отзывчивый человек. Не выполнить что-то, если пообещал, это не в его характере. Каждый из нас мог забыть, этот – нет. Без него бы эти ребята (режиссеры) не вытянули. Это человек, который звонил знаменитому Акимову в театр. Акимов говорил: «Извините, я в Париже сижу, гастроли в Париже». Пучинян ухитрился найти Акимова в Париже в гостинице, сидя в «Итколе», в горах, актера в Ленинграде, второго актера в Москве, третьего актера где-то еще. И одновременно, они все разговаривали по телефону. В то время такое даже не могли представить. Почему так весело потом рассказывал Высоцкий, потому что Пучинян был».

Разговор с Парижем имел место, т.к. актера Воропаева не отпускали на съемки. И только настойчивость Пучиняна помогло решить эту проблему.

Уже потом у Высоцкого родиться замысел песни «Опасаясь контрразведки», где главным героем будет Степа Пучинян. Тем самым Высоцкий отплатит второму режиссеру за любовь к своему творчеству. Пучинян, услышав в песне свою фамилию, попросил Высоцкого заменить на другую. Потом в этой песне на месте Пучиняна окажутся: и Кочарян, и Епифан (Епифанцев). Но это уже другая история. А как же оказался на съемках Высоцкий? Как это часто бывает, помог господин случай! Вспоминает Дуров: «Высоцкого тогда я не знал, и первым, к кому обратился, был Визбор. Юра прочитал сценарий и отказался писать к нему песни. «Это дело провальное. Советую и тебе с товарищем линять с этого проекта», – сказал он… После того, как Визбор отказал мне, я пошел на «Мосфильм» копаться в актерской картотеке. Добрался до ящика Театра на Таганке, до буквы «В». Читаю – Владимир Семенович Высоцкий. Всматриваюсь в фото. Спрашиваю у хозяйки комнаты:

- Ольга Владимировна, это не тот Высоцкий, который пишет песни?

- Тот, тот! – вдруг как-то всполошилась женщина. – И не думайте его брать! Он нам недавно съемку сорвал! Алкоголик!»

И, если год назад на картину «Я родом из детства», Высоцкого предложила сама Ольга Владимировна, то здесь она попыталась отговорить режиссера. К счастью эта попытка не удалась. И не найдя другой кандидатуры, Дуров и Говорухин пригласили Высоцкого. Продолжает Борис Дуров:

«Договорившись с актерами о пробах, я вернулся в Одессу и рассказал Говорухину о насторожившем меня разговоре на «Мосфильме». Слава тогда тоже не был знаком с Володей. Решили вызвать, поговорить».

 Конечно, съемки картины не состоялись, если бы на помощь киношникам не пришли настоящие альпинисты. Одним из главных был Леонид Елисеев. Предоставим ему слово:

«В мае 1966 года мне предложили… Вернее, мне позвонил Борис Романов – он в то время был председателем Федерации альпинизма СССР, по-моему. Он попросил меня срочно прийти в Госкомспорт, который находился в десяти минутах ходьбы от моего дома. Борис рассказал мне, что Одесская киностудия собирается снимать на Кавказе фильм об альпинистах и просит Федерацию альпинизма помочь им в создании картины. В состоявшемся вскоре разговоре выяснилось, что лучше было бы для этой – первой в СССР – картины об альпинистах, если бы за это взялись заслуженные мастера спорта Михаил Ануфриков и Виталий Абалаков: первый – главным консультантом, а второй – ответственным за безопасность киногруппы. Но Абалаков приехать не смог, поскольку неожиданно ему дали квартиру. И поэтому Романов попросил меня взять его работу на себя, на что я дал согласие.

Короче говоря, в этот же день подписал я трудовой договор, фамилию Абалакова подтерли, вписали мою, и уже в начале июня я выехал в Баксанское ущелье в качестве инженера по технике безопасности при съемках фильма. Предвижу усмешки тех, кто знает, чем обычно занимаются инженеры по ТБ в промышленности – много между ними бумагомарателей и бездельников, но в подписанном мною договоре было семнадцать пунктов, из которых вытекало, что я должен участвовать во всем, начиная от выбора места съемок, корректировки сценария, и кончая разбором несчастных случаев, происшедших на съемках. Дел действительно оказалось много. Надо было выбрать достаточно безопасные места для съемки, укладывающиеся в требования сценария, подобрать альпинистов-страховщиков, что довольно сложно в начале лета, когда все опытные мастера уже составили свои летние планы. Предстояло определить методику обучения актеров азам альпинизма, добыть необходимое снаряжение».

В том, что основная нагрузка легла на Елисеева, согласился и Осипов: «Мы с Говорухиным ползали, в основном, по горам. Елисеев был как рабочая лошадь, работал вместе с нами. А главным консультантом перед началом съемок, который (взялся) подготовить нас хоть как-то разбираться в этом альпинизме был Ануфриков, очень известный альпинист, с именем мировым. Это надо было выучить, куда там вставать – это же горы… Я единственное говорю (режиссерам): «Давайте (снимать) все в натуре, в истинных условиях. От этого актерам будет худо. Плохо, мокро в горах, сыро, холодно. Они (будут) стонать. И получится то, что надо». Именно это и сработало».

Удачей можно назвать и приглашение на работу в картину художника Михаила Степановича Заяц. Именно творческое содружество оператора и художника привело к тому, что картина оказалась довольно выдержанной в стилистическом плане. Ну, а кому из читателей удастся побывать в прекрасном и чудном месте Одесской области, как Санжейка – обязательно найдите дом Михаила Степановича, ориентиры: сосна и береза перед входом. Может и посчастливиться посмотреть многочисленные работы замечательного человека и художника!

Михаил Степанович Заяц вспоминает, что на выбор натуры уехал он, Говорухин, фотограф Золотовский, оператор Осипов и Абалаков. На фотографиях с выбора натуры Елисеева не видно, т. е. появился он чуть позже и поначалу выбор места съемок проходил без его участия.

 

Глава из книги А.Линкевича "Вертикаль", или Что не расскажет кинопленка". Издательство "Оптимум", Одесса, 2011г.

 

 

ГЛАВНАЯ

НАЗАД К СТАТЬЯМ

Главная

Воспоминания

Статьи

Экскурсии

Мероприятия

Место Втречи - Одесса